Ответы на вопросы газеты «Общество и Экология» председателя правления НП «Экологический союз», председателя Комитета по экологической, промышленной и технологической безопасности Союза промышленников и предпринимателей Санкт-Петербурга Семёна Михайловича Гордышевского.

— Семён Михайлович, прежде всего, читатели нашей газете и жители нашего региона хотели быть услышать от Вас самое главное, насколько велик уровень экологической угрозы в связи с затянувшейся на многие годы и не решенной до сих пор проблемой на полигоне «Красный Бор»?

Основной источник экологической опасности полигона – накопленные и хранящиеся под открытым небом жидкие токсические отходы. Котлованы, вырытые в кембрийских глинах в 1970-х годах как временное решение, переполнились из-за атмосферных осадков уже к началу 1990-х. И далее, токсические растворы стали перетекать на поверхность полигона, в дренажные канавы, оттуда в ручьи, речки и, наконец, в Неву, причем выше водозабора. Таким образом, на протяжении ряда лет токсические вещества с полигона попадают в питьевую воду как местных жителей, так и городских. Попытки персонала полигона уменьшить обводненность токсических отходов путем их выпаривания на самодельных установках имели результатом еще и выбросы токсических веществ в газообразном виде в атмосферный воздух.

Оценка влияния Полигона «Красный Бор» на состояние здоровья населения поселка Красный Бор за период 2009-2013 гг., проведенная ФГУП НИИ гигиены, профпатологии и экологии человека (отчет опубликован в январе 2015 года), показала, что в пос. Красный Бор «количество здоровых детей не превышает 10 % … около 60-65 % требуют дальнейшего диспансерного наблюдения, а почти треть всех осмотренных детей дополнительного обследования и лечения в стационаре».

Объективно оценивать уровень угрозы следует на основании закона «Об охране окружающей среды» (7-ФЗ). Согласно закону (ст.3), полигон уже много лет является экологически опасным. Такая же оценка, на том же основании, относится и к новому Проекту, общественные слушания по которому должны были состояться 13.10.2015 г.

— Как Вы считаете, почему сложилась такая ситуация с отменой общественных слушаний по полигону «Красный Бор», хотя буквально за сутки до начала ничего не предвещало их отмены?

 — Возможно, слушания были отменены организаторами  (а это проектная организация и заказчик, т.е. КПООС) именно потому, что они наконец ознакомились с результатами общественных экспертиз, и пришли к выводу, что защитить проект в его нынешнем виде не удастся. Главный вопрос в том, что проектировщик будет делать при подготовке к новым слушаниям, предварительно анонсированным на ноябрь. Вероятнее всего, все сведется к попыткам убрать наиболее одиозные несуразицы из текста проекта и прибегнуть к каким-либо манипуляциям. Реальность же такова, что проект нуждается в полной переработке.

Увы, привлеченная заказчиком проектная организация не обладает необходимой квалификацией и опытом в проектировании такого экстра-сложного и опасного объекта, как полигон «Красный Бор». Гораздо уместнее было бы обратиться за помощью к специализированным организациям по обезвреживанию химического оружия.

— На Ваш взгляд, есть ли реальные технологии для переработки накопившихся на полигоне «Красный Бор» больших объёмов опасных отходов? Либо хотя бы намечаемые пути переработки?

— Именно в этой области могут быть найдены безопасные современные технологии обезвреживания как накопленного экологического ущерба на полигоне, так и обращения с образующимися в регионе токсическими промышленными отходами I, II и III классов опасности.

Что же касается путей преодоления острого экологического кризиса полигона, то общее направление выхода предлагается общественными экспертами еще с 2013 года.

         Суть его такова. Первым шагом должно стать перекрытие котлованов навесами, чтобы преградить обводнение токсических отходов атмосферными осадками и утечку токсикантов в поверхностные  воды и Неву. Второй этап – обезвоживание токсических растворов. Сейчас их обводненность превышает 95 %, т.е.  содержание собственно токсических веществ менее 5 %. Воду можно отбирать как методом фильтрации, так и другими физико-механическими способами, не допуская изменение химического состава токсикантов. После этого, когда наполненность котлованов снизится на порядок, и непосредственная экологическая опасность отступит, можно и необходимо приступить к подбору, экспериментальной проверке и опытной отработке технологий обезвреживания для каждого вида опасных токсических отходов. И затем осуществить проектирование и сооружение установок по безопасной переработке опасных отходов. И не надо забывать, что для исполнения всего этого требуется наличие профессионального персонала и грамотное, компетентное управление.

Этот план требует вдумчивой и планомерной работы, которая является единственной и закономерной альтернативой суеверному стремлению решить проблему одним махом путем «уничтожения» отходов, подвергая их сжиганию. Пора признать этот сказочный сценарий утопическим и опасным и отказаться от наваждения.

— Как Вы считаете, должны ли два субъекта России — Санкт-Петербург и Ленинградская область — проявить политическую волю и объединиться для решения этой проблемы? Либо каждый будет выступать от себя? Либо, в конце концов, дело дойдёт до крайней опасности и тогда уже подключится президент России?

Именно в этом может проявиться политическая воля и реализоваться экологическая целесообразность. На этой основе может сложиться и имеет все шансы быть успешным экологическое сотрудничество двух субъектов – Санкт-Петербурга и Ленобласти. Этим мы сможем не только решить вызывающую многолетнюю проблему региона, но и стать позитивным примером плодотворного взаимодействия в предотвращении экологической угрозы и реабилитации естественной здоровой среды обитания, испорченной нашей предыдущей недальновидной деятельностью и неразумным бездействием.

— Благодарим.

         РЕДАКЦИЯ ГАЗЕТЫ «ОБЩЕСТВО И ЭКОЛОГИЯ»