Зеленое движение давно превратилось из неформальной группы чудаков в мощную международную корпорацию, обладающую огромным лоббистским потенциалом. Самое время задаться вопросами: в чьих интересах действуют люди, называющие себя «зелеными»? Откуда они берут средства для своей работы? Перед кем отчитываются за израсходованные ресурсы? Какие цели перед собой ставят? На эти и другие вопросы мы постараемся сейчас ответить…
1.
Разумеется, абсурдно было бы считать, что «зеленые» (таким термином себя обозначают общественные экологические организации) работают в интересах общества. Общество разнородно, в нем существуют группы, диаметрально противоположные не только по своим интересам, но даже по эстетическим предпочтениям. Кто-то любит гулять по тихому парку, а кому-то привычнее маргинальный образ жизни, стены безликих домов, исписанные граффити и пиво «из горла». Так что общественная организация, прикрываясь громкими словами о «работе на благо всех», на самом деле имеет в виду свою целевую аудиторию, целевую социальную группу. Какие же могут быть целевые группы у «зеленых»? Очевидно, те, от которых они получают ресурсы для продолжения своей деятельности.
Ресурсы могут быть отечественными и зарубежными. Если экологическая НПО (неправительственная организация) в основном существует на финансирование из зарубежных источников, то её целевая группа – экспертные советы ресурсных фондов в частности и «западный» обыватель в целом. Обывателем представителя этой целевой группы называю потому, что он получает информацию о происходящем в нашей стране в основном по телевизору и интернету, не разбирается в деталях и доверяет «картинке» на экране монитора. Вот «картинка» и является основным продуктом деятельности «зеленых», ориентированных на зарубежные источники ресурсов. За хорошую картинку платят больше. А «хорошей» является картинка в теленовостях, где кого-то бьют, где ходят с плакатами, где есть «народный протест». «Протест» надо длить как можно дольше — на раскрученную тему легче привлечь журналистов. Поэтому «зеленые», получающие ресурсы из-за рубежа, не заинтересованы в решении проблемы. Наоборот. Пока проблема не решена, можно требовать новые деньги на её решение.
Господа эксперты в зарубежных ресурсных фондах также больше заинтересованы в длительной работе над одной темой, нежели в быстром решении нескольких проблем, потому что работать при этом надо меньше, а собирать средства не в пример удобнее. Таким образом, происходит обыкновенный распил собранных у наивного западного жертвователя его кровных евро и долларов. А взамен обыватель получает справку о том, что его деньги приняты, телевизионную картинку, где маргинального вида подростки из России приковываются к деревьям в парке Мухозалягайска, и сознание того, что он поступил, как ответственный гражданин, настоящий «житель единой планеты Земля». Все хорошо, можно выпить пива.
К счастью, есть и другие «зеленые», в своей работе опирающиеся на отечественные ресурсы, которые им предоставляют как отдельные граждане, так и частные или государственные организации. В таком случае их целевые группы – нуждающиеся в помощи жители городов и поселков, представители предприятий, сотрудники местной или региональной администрации, представители природоохранных органов… То есть все, кто собственными силами не может решить вставшую перед ними проблему, но искренне заинтересован в охране окружающей среды.
Конечно, у «зеленых» часто нет властных полномочий. Зато на базе общественных организаций очень легко объединить усилия ученых, производственников, журналистов, законодателей и правоохранителей. Создав такое взаимодействие один раз, в дальнейшем «зеленые» используют его, чтобы быстро и эффективно решать природоохранные задачи. Таким образом, целью их деятельности становится результат – внедрение ресурсосберегающей технологии, создание заказника, принятие природоохранного закона… Если же результата их работа не приносит – в следующий раз к ним не обратятся за помощью, и, соответственно, в их организацию перестанут поступать ресурсы.
Из выше сказанного понятно, почему финансирование «зеленых» из-за рубежа очень редко приводит к настоящему улучшению состояния природной среды – и, напротив, работа с использованием отечественных ресурсов результативна и конструктивна.
2.
Показателен следующий пример того, как зарубежный источник финансирования вогнал одну из «зеленых» организаций Петербурга в буквальную слепоту. Много лет подряд международная «зеленая» организация «Беллона» устраивала акции протеста против ввоза в Россию из Европы обедненного гексафторида урана – по версии «Беллоны», ядерного отхода, по версии «Росатома» — ценного сырья. Одним из аргументов против его ввоза у «беллоновцев» был провоз вагонов с гексафторидом через густонаселенные районы Петербурга.
Действительно, в случае аварии такого вагона было возможно если не радиационное, то химическое заражение местности. И, разумеется, правильно было бы эти и подобные перевозки прекратить – как прекратил ГУП «Водоканал Санкт-Петербург» использование и перевозку жидкого хлора. Но «Беллона», борясь против ввоза гексафторида, ничего не имела против вывоза в Европу из России того же гексафторида урана, только обогащенного, служащего сырьем для производства топлива для европейских АЭС. Представьте – навстречу друг другу, по параллельным железнодорожным путям, едут два одинаковых вагона с практически одинаковым грузом. Ну, в одном больше определенного изотопа урана, в другом – меньше… Так вот, проезд одного вагона вызывает массу протестов, приезжают журналисты, жители домов у железной дороги выходят с плакатами – а второй катит незамеченным!
Понятно, что если бы «Беллона» хотя бы раз предприняла акции против поставок атомного топлива из России в Европу, зарубежному обывателю это не понравилось бы. И денег на «Беллону» он давать бы поостерегся – дашь таким, а потом дома свет погаснет.
Эту ситуацию можно было бы рассматривать, как анекдотичную, но последствия зависимости от зарубежных источников финансирования, «работы на телекартинку», созданную на потребу зарубежному обывателю, имеют более тяжкие последствия. «Зеленые» организации привыкают к тому, что востребован лишь протест, разрушение, критика – а не конструктивная деятельность по сохранению природного равновесия.
3.
Даже когда, на первый взгляд, «зеленые» ведут охранительную работу – допустим, пропагандируют экономию электроэнергии, но заимствуют цели и методы у зарубежных «зеленых», потому что в таком случае легче получить грант на свои действия – и то на самом деле в их работе отсутствует смысл, а следовательно, и созидание. Потому что не имея возможности формировать энергетическую политику государства, мы также не можем и распорядиться сэкономленной электроэнергией. И если петербургский регион в два раза сократит энергопотребление, это не будет означать закрытия производящих мощностей – это будет означать только то, что в наш регион поставят энергоёмкое производство, например, по выплавке алюминия. Так бездумное заимствование действий «западных» зеленых приводит к результату, противоположному ожидаемому.
Вот еще несколько примеров деградации «зеленых» организаций, опирающихся на зарубежные ресурсы и пытающихся внедрить в России «европейский» опыт природоохранной деятельности.
Есть такой метод у «европейских» «зеленых» — чтобы защитить, например, рыбные запасы, объявить выловленную рыбу опасной для здоровья, предложив, как альтернативу, покупать рыбу, выращенную на рыбозаводах. Учитывая, что уловы корюшки в Петербурге падают, так же решило поступить и местное отделение «Гринпис». Его руководитель Дмитрий Артамонов в течении нескольких лет делал примерно следующие заявления: «Корюшка в больших количествах опасна для здоровья, в ней содержатся токсины, считают в петербургском отделении Гринпис…. экологи не советуют употреблять корюшку в больших количествах, так как там содержатся вещества, которые по нормативам Евросоюза относятся к опасным. …По словам представителя Гринпис, в корюшке обнаружены полихлорированные бифенилы, которые являются токсичными веществами. «Эти вещества особо опасны для детей, беременных и кормящих женщин», — добавил он.» (http://www.fontanka.ru/2010/05/06/041/) По мнению «Гринпис», корюшка кормится в Неве, воды которой загрязнены промышленными стоками и поэтому эту рыбу нельзя употреблять в пищу.
Разумеется, анализы государственных лабораторий не подтвердили данных «Гринпис»; к тому же каждому петербуржцу известно, что корюшка не живет в Неве, а приходит туда нереститься и во время нереста, как лососевым и положено, ничего не ест. Зато высказывания «Гринпис» оказались на руку тем, кто хотел бы захватить земли в Петербурге на берегу Невы, сейчас занимаемые рыболовецкими артелями, чьё финансовое благополучие основывается в первую очередь на успехе сбыта корюшки…
4.
Позорно провалилась и попытка «Гринпис» внедрить в Петербурге так называемый «раздельный сбор мусора». Предполагалось, что жители города проявят «сознательность» и станут перед тем, как выкидывать мусор на помойку, разделять его на три фракции – бумагу и картон, стекло и (почему-то) полимеры, ну и всё остальное. Конечно, в Европе, где каждое домовладение заключает отдельный договор с организацией, вывозящей мусор, разделение мусора даже выгодно – что-то сразу попадает на переработку и перевозчик мусора берет с домовладельца меньше денег, тем самым оплачивая его услуги по сортировке. У нас договора коллективные, помойки общие, а высотные дома ещё и мусоропроводами оборудованы. А где мусоропроводов нет – там дворы – «колодцы», где и один бак для мусора негде поместить, не то, что три… А вокруг дворов-колодцев – коммунальные квартиры. На восемь семей, к примеру. И что, там вместо восьми мусорных ведер на кухне надо ставить будет двадцать четыре? То есть, никаких возможностей для организации раздельного сбора мусора в Питере нет.
Но если нельзя что-то сделать – это ещё не значит, что на это нельзя потратить деньги. И вот по «идеям» «Гринпис» из городского бюджета было выделено около 800 миллионов рублей на расширение контейнерных мусорных площадок и закупку массы пластиковых разноцветных контейнеров – чтобы туда помещать раздельно собранный мусор. На удивление, что-то было действительно израсходовано на эти смешные контейнеры – ломкие и горючие. Петербуржцы попробовали было и вправду что-то там «разделять» на кухнях, но увидев, что все контейнеры опорожняются в один и тот же мусоровоз, «мартышкиным трудом» заниматься перестали. Разноцветных мусоровозов никто, разумеется, в городе не организовал. Собственно, и «Гринпис» на раздельном вывозе мусора не настаивал – потому что оказалось, вторичное сырье везти –то и некуда. Оказалось, что его переработка себя не окупает. А если бы окупала – предприниматели сами бы развернули сеть пунктов по приему утильсырья у населения. Но 800 миллионов бюджетных денег уже разошлись «на раздельный сбор».
5.
Примеров подобного рода можно приводить довольно много. Можно даже выявить определенную тенденцию. Постепенно финансовый поток с Запада иссякает и «зеленые», ранее живущие на гранты, начинают приходить к необходимости работать на результат – то есть зарабатывать деньги на существование своим трудом. Но это с непривычки сложно, многолетний опыт попрошайничества работать отучил. К тому же по большому счету делать они ничего не умеют, кроме как актерствовать перед телекамерами. Что же, тот, кто не в силах созидать, начинает разрушать. И вот появляются различные «медиа-ресурсы» интернетного типа, иногда – просто страничка в социальной сети, где якобы разоблачаются «преступления» перед природой какого-нибудь начальства повыше или предпринимателя поуспешнее. Чаще всего то, что там пишется, является обычным враньем – но ведь цели у авторов благородные! К примеру, начинает этот «медиа-ресурс» бороться против рубки лесов – для городского обывателя очень благородное начинание. Только все специалисты понимают, что леса, так же, как и пшеницу, надо в срок убирать. Иначе и леса, и пшеница без толку погибнут. А потом надо посадить новый лес. И «старовозрастные» леса нельзя называть «нашими зелеными легкими» — деревья по достижении зрелости перестают активно поглощать углекислоту из воздуха, а вот кислорода для дыхания требуют много… Но о том, что деревья, оказывается, тоже дышат кислородом, городской обыватель вообще не знает.
Затем информация этого «медиа-ресурса» конвертируется в уличные акции – и готово, предприниматель в панике старается откупиться, начальник – дать ставку в аппарате… Ну, потом, конечно, в «медиа-ресурсе» произойдет «перемена курса» — но где-то новый «демагог от зеленых» открывает свой сайт и начинает резать «правду – матку»: «А вдоль дороги 122 на 7 километре – опять выросла мусорная куча!»
Так общественные организации, вместо того, чтобы стать примерами функционирования гражданского общества, сформировали общество «квазигражданское». В нём люди производят вроде те же действия, что и настоящие граждане – но в них отсутствует смысл.
В 19 веке дворянин, считая себя гражданином Отечества, был готов к его вооруженной защите и вероятной гибели; разночинец отправлялся в глухую деревню учить или лечить крестьянских детей. Нынешний «зеленый активист» раскладывает мусор по трем пакетикам, вворачивает энергосберегающую лампочку и экономит воду в унитазе – и тоже считает себя сознательным гражданином! Еще он может поехать добровольцем убирать берег озера после «отдыхающих» — но в следующие выходные берег этого озера вновь будет замусорен…
Справедливости ради стоит отметить, что тут во многом виновата нынешняя редакция «Кодекса об административных правонарушениях», где ясно запрещены всякие действия по поддержанию правопорядка и соблюдения природоохранного законодательства со стороны дружинников и общественников-«зеленых». Максимум, что они теперь могут сделать – это написать жалобу в государственные контролирующие организации. Таким образом, многие «зеленые» оказались просто не у дел.
6.
Критика как форма вымогательства, критика, как часть коррупционных схем, разумеется, не изобретение «зеленых». Не могу сказать, что среди экологических НПО людей, использующих свою деятельность, чтобы добиться денег или карьерного роста, больше, чем в других общественных организациях. Но так как практически каждый из нас в той или иной мере – «природопользователь», то каждый может стать объектом травли со стороны «зеленых» организаций. Если Вы – руководитель предприятия, то, открыв утром газету или включив телевизор, Вы внезапно можете узнать про свою фирму, что она, оказывается – главный виновник гибели стаи скворцов в городском парке. Не ждите, когда «зеленые» придут к Вам в офис с предложением пожертвовать средства на их деятельность, причем через подставных лиц. Начинайте защищаться сразу, обращайтесь с заявлениями во все возможные органы правопорядка. Ни в коем случае не оставляйте без юридического ответа самые абсурдные обвинения. Во-первых, это может быть заказ конкурента. Во-вторых, за интернет — сплетнями вполне может последовать вымогательство.
Руководитель Северо-Западной общественной организации «Зеленый крест» Юрий Шевчук
Размышления председателя Зелёного Креста по Северо-Западу Юрия Шевчука «Коррупция, окрашенная зеленым»
Зеленое движение давно превратилось из неформальной группы чудаков в мощную международную корпорацию, обладающую огромным лоббистским потенциалом. Самое время задаться вопросами: в чьих интересах действуют люди, называющие себя «зелеными»? Откуда они берут средства для своей работы? Перед кем отчитываются за израсходованные ресурсы? Какие цели перед собой ставят? На эти и другие вопросы мы постараемся сейчас ответить…
1.
Разумеется, абсурдно было бы считать, что «зеленые» (таким термином себя обозначают общественные экологические организации) работают в интересах общества. Общество разнородно, в нем существуют группы, диаметрально противоположные не только по своим интересам, но даже по эстетическим предпочтениям. Кто-то любит гулять по тихому парку, а кому-то привычнее маргинальный образ жизни, стены безликих домов, исписанные граффити и пиво «из горла». Так что общественная организация, прикрываясь громкими словами о «работе на благо всех», на самом деле имеет в виду свою целевую аудиторию, целевую социальную группу. Какие же могут быть целевые группы у «зеленых»? Очевидно, те, от которых они получают ресурсы для продолжения своей деятельности.
Ресурсы могут быть отечественными и зарубежными. Если экологическая НПО (неправительственная организация) в основном существует на финансирование из зарубежных источников, то её целевая группа – экспертные советы ресурсных фондов в частности и «западный» обыватель в целом. Обывателем представителя этой целевой группы называю потому, что он получает информацию о происходящем в нашей стране в основном по телевизору и интернету, не разбирается в деталях и доверяет «картинке» на экране монитора. Вот «картинка» и является основным продуктом деятельности «зеленых», ориентированных на зарубежные источники ресурсов. За хорошую картинку платят больше. А «хорошей» является картинка в теленовостях, где кого-то бьют, где ходят с плакатами, где есть «народный протест». «Протест» надо длить как можно дольше — на раскрученную тему легче привлечь журналистов. Поэтому «зеленые», получающие ресурсы из-за рубежа, не заинтересованы в решении проблемы. Наоборот. Пока проблема не решена, можно требовать новые деньги на её решение.
Господа эксперты в зарубежных ресурсных фондах также больше заинтересованы в длительной работе над одной темой, нежели в быстром решении нескольких проблем, потому что работать при этом надо меньше, а собирать средства не в пример удобнее. Таким образом, происходит обыкновенный распил собранных у наивного западного жертвователя его кровных евро и долларов. А взамен обыватель получает справку о том, что его деньги приняты, телевизионную картинку, где маргинального вида подростки из России приковываются к деревьям в парке Мухозалягайска, и сознание того, что он поступил, как ответственный гражданин, настоящий «житель единой планеты Земля». Все хорошо, можно выпить пива.
К счастью, есть и другие «зеленые», в своей работе опирающиеся на отечественные ресурсы, которые им предоставляют как отдельные граждане, так и частные или государственные организации. В таком случае их целевые группы – нуждающиеся в помощи жители городов и поселков, представители предприятий, сотрудники местной или региональной администрации, представители природоохранных органов… То есть все, кто собственными силами не может решить вставшую перед ними проблему, но искренне заинтересован в охране окружающей среды.
Конечно, у «зеленых» часто нет властных полномочий. Зато на базе общественных организаций очень легко объединить усилия ученых, производственников, журналистов, законодателей и правоохранителей. Создав такое взаимодействие один раз, в дальнейшем «зеленые» используют его, чтобы быстро и эффективно решать природоохранные задачи. Таким образом, целью их деятельности становится результат – внедрение ресурсосберегающей технологии, создание заказника, принятие природоохранного закона… Если же результата их работа не приносит – в следующий раз к ним не обратятся за помощью, и, соответственно, в их организацию перестанут поступать ресурсы.
Из выше сказанного понятно, почему финансирование «зеленых» из-за рубежа очень редко приводит к настоящему улучшению состояния природной среды – и, напротив, работа с использованием отечественных ресурсов результативна и конструктивна.
2.
Показателен следующий пример того, как зарубежный источник финансирования вогнал одну из «зеленых» организаций Петербурга в буквальную слепоту. Много лет подряд международная «зеленая» организация «Беллона» устраивала акции протеста против ввоза в Россию из Европы обедненного гексафторида урана – по версии «Беллоны», ядерного отхода, по версии «Росатома» — ценного сырья. Одним из аргументов против его ввоза у «беллоновцев» был провоз вагонов с гексафторидом через густонаселенные районы Петербурга.
Действительно, в случае аварии такого вагона было возможно если не радиационное, то химическое заражение местности. И, разумеется, правильно было бы эти и подобные перевозки прекратить – как прекратил ГУП «Водоканал Санкт-Петербург» использование и перевозку жидкого хлора. Но «Беллона», борясь против ввоза гексафторида, ничего не имела против вывоза в Европу из России того же гексафторида урана, только обогащенного, служащего сырьем для производства топлива для европейских АЭС. Представьте – навстречу друг другу, по параллельным железнодорожным путям, едут два одинаковых вагона с практически одинаковым грузом. Ну, в одном больше определенного изотопа урана, в другом – меньше… Так вот, проезд одного вагона вызывает массу протестов, приезжают журналисты, жители домов у железной дороги выходят с плакатами – а второй катит незамеченным!
Понятно, что если бы «Беллона» хотя бы раз предприняла акции против поставок атомного топлива из России в Европу, зарубежному обывателю это не понравилось бы. И денег на «Беллону» он давать бы поостерегся – дашь таким, а потом дома свет погаснет.
Эту ситуацию можно было бы рассматривать, как анекдотичную, но последствия зависимости от зарубежных источников финансирования, «работы на телекартинку», созданную на потребу зарубежному обывателю, имеют более тяжкие последствия. «Зеленые» организации привыкают к тому, что востребован лишь протест, разрушение, критика – а не конструктивная деятельность по сохранению природного равновесия.
3.
Даже когда, на первый взгляд, «зеленые» ведут охранительную работу – допустим, пропагандируют экономию электроэнергии, но заимствуют цели и методы у зарубежных «зеленых», потому что в таком случае легче получить грант на свои действия – и то на самом деле в их работе отсутствует смысл, а следовательно, и созидание. Потому что не имея возможности формировать энергетическую политику государства, мы также не можем и распорядиться сэкономленной электроэнергией. И если петербургский регион в два раза сократит энергопотребление, это не будет означать закрытия производящих мощностей – это будет означать только то, что в наш регион поставят энергоёмкое производство, например, по выплавке алюминия. Так бездумное заимствование действий «западных» зеленых приводит к результату, противоположному ожидаемому.
Вот еще несколько примеров деградации «зеленых» организаций, опирающихся на зарубежные ресурсы и пытающихся внедрить в России «европейский» опыт природоохранной деятельности.
Есть такой метод у «европейских» «зеленых» — чтобы защитить, например, рыбные запасы, объявить выловленную рыбу опасной для здоровья, предложив, как альтернативу, покупать рыбу, выращенную на рыбозаводах. Учитывая, что уловы корюшки в Петербурге падают, так же решило поступить и местное отделение «Гринпис». Его руководитель Дмитрий Артамонов в течении нескольких лет делал примерно следующие заявления: «Корюшка в больших количествах опасна для здоровья, в ней содержатся токсины, считают в петербургском отделении Гринпис…. экологи не советуют употреблять корюшку в больших количествах, так как там содержатся вещества, которые по нормативам Евросоюза относятся к опасным. …По словам представителя Гринпис, в корюшке обнаружены полихлорированные бифенилы, которые являются токсичными веществами. «Эти вещества особо опасны для детей, беременных и кормящих женщин», — добавил он.» (http://www.fontanka.ru/2010/05/06/041/) По мнению «Гринпис», корюшка кормится в Неве, воды которой загрязнены промышленными стоками и поэтому эту рыбу нельзя употреблять в пищу.
Разумеется, анализы государственных лабораторий не подтвердили данных «Гринпис»; к тому же каждому петербуржцу известно, что корюшка не живет в Неве, а приходит туда нереститься и во время нереста, как лососевым и положено, ничего не ест. Зато высказывания «Гринпис» оказались на руку тем, кто хотел бы захватить земли в Петербурге на берегу Невы, сейчас занимаемые рыболовецкими артелями, чьё финансовое благополучие основывается в первую очередь на успехе сбыта корюшки…
4.
Позорно провалилась и попытка «Гринпис» внедрить в Петербурге так называемый «раздельный сбор мусора». Предполагалось, что жители города проявят «сознательность» и станут перед тем, как выкидывать мусор на помойку, разделять его на три фракции – бумагу и картон, стекло и (почему-то) полимеры, ну и всё остальное. Конечно, в Европе, где каждое домовладение заключает отдельный договор с организацией, вывозящей мусор, разделение мусора даже выгодно – что-то сразу попадает на переработку и перевозчик мусора берет с домовладельца меньше денег, тем самым оплачивая его услуги по сортировке. У нас договора коллективные, помойки общие, а высотные дома ещё и мусоропроводами оборудованы. А где мусоропроводов нет – там дворы – «колодцы», где и один бак для мусора негде поместить, не то, что три… А вокруг дворов-колодцев – коммунальные квартиры. На восемь семей, к примеру. И что, там вместо восьми мусорных ведер на кухне надо ставить будет двадцать четыре? То есть, никаких возможностей для организации раздельного сбора мусора в Питере нет.
Но если нельзя что-то сделать – это ещё не значит, что на это нельзя потратить деньги. И вот по «идеям» «Гринпис» из городского бюджета было выделено около 800 миллионов рублей на расширение контейнерных мусорных площадок и закупку массы пластиковых разноцветных контейнеров – чтобы туда помещать раздельно собранный мусор. На удивление, что-то было действительно израсходовано на эти смешные контейнеры – ломкие и горючие. Петербуржцы попробовали было и вправду что-то там «разделять» на кухнях, но увидев, что все контейнеры опорожняются в один и тот же мусоровоз, «мартышкиным трудом» заниматься перестали. Разноцветных мусоровозов никто, разумеется, в городе не организовал. Собственно, и «Гринпис» на раздельном вывозе мусора не настаивал – потому что оказалось, вторичное сырье везти –то и некуда. Оказалось, что его переработка себя не окупает. А если бы окупала – предприниматели сами бы развернули сеть пунктов по приему утильсырья у населения. Но 800 миллионов бюджетных денег уже разошлись «на раздельный сбор».
5.
Примеров подобного рода можно приводить довольно много. Можно даже выявить определенную тенденцию. Постепенно финансовый поток с Запада иссякает и «зеленые», ранее живущие на гранты, начинают приходить к необходимости работать на результат – то есть зарабатывать деньги на существование своим трудом. Но это с непривычки сложно, многолетний опыт попрошайничества работать отучил. К тому же по большому счету делать они ничего не умеют, кроме как актерствовать перед телекамерами. Что же, тот, кто не в силах созидать, начинает разрушать. И вот появляются различные «медиа-ресурсы» интернетного типа, иногда – просто страничка в социальной сети, где якобы разоблачаются «преступления» перед природой какого-нибудь начальства повыше или предпринимателя поуспешнее. Чаще всего то, что там пишется, является обычным враньем – но ведь цели у авторов благородные! К примеру, начинает этот «медиа-ресурс» бороться против рубки лесов – для городского обывателя очень благородное начинание. Только все специалисты понимают, что леса, так же, как и пшеницу, надо в срок убирать. Иначе и леса, и пшеница без толку погибнут. А потом надо посадить новый лес. И «старовозрастные» леса нельзя называть «нашими зелеными легкими» — деревья по достижении зрелости перестают активно поглощать углекислоту из воздуха, а вот кислорода для дыхания требуют много… Но о том, что деревья, оказывается, тоже дышат кислородом, городской обыватель вообще не знает.
Затем информация этого «медиа-ресурса» конвертируется в уличные акции – и готово, предприниматель в панике старается откупиться, начальник – дать ставку в аппарате… Ну, потом, конечно, в «медиа-ресурсе» произойдет «перемена курса» — но где-то новый «демагог от зеленых» открывает свой сайт и начинает резать «правду – матку»: «А вдоль дороги 122 на 7 километре – опять выросла мусорная куча!»
Так общественные организации, вместо того, чтобы стать примерами функционирования гражданского общества, сформировали общество «квазигражданское». В нём люди производят вроде те же действия, что и настоящие граждане – но в них отсутствует смысл.
В 19 веке дворянин, считая себя гражданином Отечества, был готов к его вооруженной защите и вероятной гибели; разночинец отправлялся в глухую деревню учить или лечить крестьянских детей. Нынешний «зеленый активист» раскладывает мусор по трем пакетикам, вворачивает энергосберегающую лампочку и экономит воду в унитазе – и тоже считает себя сознательным гражданином! Еще он может поехать добровольцем убирать берег озера после «отдыхающих» — но в следующие выходные берег этого озера вновь будет замусорен…
Справедливости ради стоит отметить, что тут во многом виновата нынешняя редакция «Кодекса об административных правонарушениях», где ясно запрещены всякие действия по поддержанию правопорядка и соблюдения природоохранного законодательства со стороны дружинников и общественников-«зеленых». Максимум, что они теперь могут сделать – это написать жалобу в государственные контролирующие организации. Таким образом, многие «зеленые» оказались просто не у дел.
6.
Критика как форма вымогательства, критика, как часть коррупционных схем, разумеется, не изобретение «зеленых». Не могу сказать, что среди экологических НПО людей, использующих свою деятельность, чтобы добиться денег или карьерного роста, больше, чем в других общественных организациях. Но так как практически каждый из нас в той или иной мере – «природопользователь», то каждый может стать объектом травли со стороны «зеленых» организаций. Если Вы – руководитель предприятия, то, открыв утром газету или включив телевизор, Вы внезапно можете узнать про свою фирму, что она, оказывается – главный виновник гибели стаи скворцов в городском парке. Не ждите, когда «зеленые» придут к Вам в офис с предложением пожертвовать средства на их деятельность, причем через подставных лиц. Начинайте защищаться сразу, обращайтесь с заявлениями во все возможные органы правопорядка. Ни в коем случае не оставляйте без юридического ответа самые абсурдные обвинения. Во-первых, это может быть заказ конкурента. Во-вторых, за интернет — сплетнями вполне может последовать вымогательство.
Руководитель Северо-Западной общественной организации «Зеленый крест» Юрий Шевчук
Газета "Общество и Экология"
17 января
гражданское общество, ответы, комментарии, аналитика, разное, статьи
Зелёный Крест, шевчук